Это пробуждение оказывается не из легких. И нет, хорошая пьянка, которая могла бы быть объяснением всему, тут вовсе не причем. Голова не болит, горло не горит от сухости, требуя какой-нибудь жидкости (лучше, конечно, той, в которой есть хоть какой-нибудь градус), кругов под глазами не наблюдается. А в мозгу все равно туман и полная неизвестности пустота: ни воспоминаний о том, что произошло вчера, ни мысли о том, где она находится сегодня. Словно вырвали из контекста жизни и отправили покорять новые никем неизведанные горизонты, не позаботившись о том, что ей могут понадобиться какие-то прошлые умения и навыки. Или в этом и есть весь смысл? При попытках размышлять  на эту тему более глубоко и серьезно голова не отдается болью, но в районе висков появляется какое-то неприятное ноющее ощущение. Ванда трет их горящими то ли от волнения, то ли от страха пальцами и пытается все же собрать мысли в кучу. Сперва надо осмотреться.

При ближайшем рассмотрении окружающей ее обстановки вырисовываются несколько фактов, - девушка еще не успевает решить, как к ним следует относиться. В первую очередь становится понятно, что все произошедшее с ней, очевидно, произошло не с ней одной – рядом на кровати лежит совершенно незнакомая темноволосая девушка - благо одетая и с первого взгляда довольно безопасная. Правда, Ванде ли не знать, что не стоит оценивать человека так поверхностно – кто знает, какая сила в нем может быть заключена. Впрочем, с девушкой она разберется позднее, когда та проснется. А пока же Максимофф решает не будить незнакомку и поднимается с кровати, попутно замечая, что все кости целы и ушибов на ее теле пока, вроде, тоже не наблюдается. Уже хорошо. Вполне возможно, что все произошедшее имеет какое-то объяснение, не связанное, скажем, с похищением мутантов или чем-нибудь в этом духе. Но, так или иначе, это надо выяснять, и как можно скорее.

Осмотр небольшой и не самой приятной взгляду комнатушки, - светлые и голые стены ассоциируются исключительно с психиатрической лечебницей, - заставляет Ванду почувствовать себя не очень хорошо – нечто, что, наверное, называется паникой, подбирается к ней все ближе и хватает своими липкими ладонями в тошнотворные объятия. Надо успокоить и так больные нервы и постараться рассуждать здраво, если это вообще возможно в ее случае. Ну, или хотя бы просто поменьше думать о помещении, где она оказалась, и, главное, попытаться выкинуть из головы, что в нем нет окон. Разве возможно вообще существование комнат без окон? Без единого намека даже на небольшую щелочку, способную пропускать кислород да удерживающую от мыслей, что кое-кого (не будем показывать пальцем) замуровали заживо. Отчаянно борясь с неприятными мысли, Ванда на всякий случай бросает взгляд на потолок, втайне все-таки надеясь, что хотя бы в нем будет что-то похожее, скажем, на люк, но видит лишь продолговатую плоскую лампу, распространяющую по сторонам холодный флуоресцентный свет, и жмурится, ощущая, как перед глазами начинают плыть светлые пятна.

Если честно, в подобной ситуации девушке находиться еще не приходилось. Нет, конечно, на ее пути встречалось немало опасностей, связанных со всем, чем только можно, но обычно все было куда проще. Было предельно ясно, как следует поступать, чтобы решить сложившуюся проблему, и обычно почти все решала если не физическая сила, то хотя бы сила магическая, недостатка в которой Ванда никогда не ощущала. Ее магия, несмотря на всю ее непредсказуемость и опасность, нередко оказывалась подспорьем в самых неразрешимых ситуациях и девушка при любом удобном и неудобном случае прибегала к ней. Осознанно или нет. И почти всегда побеждала.

Вот и сейчас в определенный момент Ванда приходит к мысли, что раз по-человечески выбраться вряд ли получится, то стоит поступать как мутант – прорываться наружу, используя свои сверхъестественные возможности. Главное, чтобы они не подвели в самый неподходящий момент. Как и всегда при использовании силы, Максимофф тут же чувствует, как к груди приливает тепло, а руки даже начинают гореть, параллельно ощущая легкие магические вибрации. В ладонях скапливаются сгустки сверхъестественной энергии, образующие сверкающие и искрящиеся сферы, и воздух вокруг начинает немного электризоваться. Впрочем, на этом все и заканчивается: стены, как стояли, так и продолжают стоять, никак не отзываясь на магию. Сферы, касаясь их, тут же гаснут, как спичка в углекислом газе, а на гладкой цементной поверхности не образуется ни трещины. Ванда, привыкшая, что ее сила всегда действует разрушительным образом, остается в легкой растерянности, старательно давя снова начинающиеся прорываться наружу приступы паники и гнева. Какого черта вообще происходит?

Но довести себя до точки кипения Ванда все же не успевает – позади слышится какой-то негромкий шум, и, обернувшись, девушка видит, что незнакомка начинает пробуждаться. Как объяснить ей, что здесь собственно происходит, - а Максимофф почти уверенна, что девушка тут же начнет задавать вопросы, на которых ни у одной из них нет ответов, - Ванда еще не знает, но решает, что будет действовать по обстоятельствам. Импровизировать, проще говоря. Может быть, вдвоем им удастся со всем разобраться. Тем более что, оглядываясь на незнакомку, ведьма успевает краем глаза заметить кое-что, что заметить прежде не смогла – слишком занята была отсутствием окон. В стене, к которой приставлено изголовье кровати, есть дверь, и она, похоже, их единственная надежда выбраться наружу.