Любому непросвещенному (мужчине) могло показаться, что компания великосветских дам это источник шума и беспокойства, который можно было измерить при помощи изобретения мистера Гейгера. Однако все было не так просто на самом деле, и мисс Адлер знала об этом не понаслышке, за всеми очаровательными речами и комплиментами скрывались цепкие взгляды, которые оценивали стоимость наряда и украшений собеседницы. Ушки, кокетливо прикрытые локонами волос, ловили любые сплетни и едва уловимые намеки. Ярко блестящие губы, искривленные фальшивой улыбкой – о, это самое страшное оружие, чуть позже, когда утихнет гомон торжественного вечера, эти самые губки будут шептать обличительные речи. Одно слово английской, добропорядочной матроны могло возвысить или уничтожить.
- Мисс Адлер, какое счастье видеть Вас в прекрасном расположение духа. И это платье… (Прошло меньше года как почил ее супруг, а она уже сняла траур и появляется в обществе!)
- Ах, вы заметили как красивы гобелены в каютах первого класса! (Миссис Браун еще недавно не могла позволить себе шелк на платье, а сейчас распоряжается подобными суммами!)
- Миссис ван Хаффена, Вы выглядите значительно лучше. Нет – Вы просто сияете! (Она, похоже, нацепила на себя все фамильные драгоценности, лишь бы затмить всех в салоне)
- Должна признаться, я редко попадаю в такие приятные компании. (Какая наглость – пускать на палубы первого класса кого попало. Главное – статус, а не наличие денег. Еще неизвестно каким путем они заработаны…)
Ирен почти физически ощущала на себе взгляды, и признаться многие из них просто сквозили неприязнью к ее персоне, впрочем это мало волновало леди. Возможно в другое время, и в другом месте она озаботилась бы о сохранение репутации, но сейчас на лайнере находились особы более импозантные чем сама женщина. И яркий представитель оных сейчас направлялся к мисс Адлер.
- Вы! – она притворно нахмурилась, и был бы веер, непременно погрозила им мужчине. Но, признаться, общество детектива сейчас было более предпочтительным, нежели успевшие надоесть светские дамы. И потому мисс Адлер позволила себе немного кокетства, - Как смеете Вы появляться мне на глаза, после того как проигнорировали все отправленные письма. А я ведь знаю, что они нашли адресата, - она закусила нижнюю губу, стараясь удержать улыбку. Мистер Холмс не тот человек который стал бы разорятся на ответные открытки к Рождеству или Пасхе. И уж совсем точно он не стал бы писать миссис Нортон, рассказывая о лондонской погоде и делясь впечатления по поводу «кровавого воскресенья». Мисс Адлер выдержала паузу, и ослепительно улыбнулась, высказывая расположение своему собеседнику, - Ах, мистер Холмс, я уже не надеялась встретить в здешнем обществе, человека наделенного здоровой долей сарказма, - она отдала бокал с шампанским проходящему официанту, и только собралась продолжить речь, как произошли сразу два события – молодой джентльмен столкнулся плечами с детективом, а в части салона, где собирались курильщики, раздался звучный голос не совсем трезвого мужчины. И если второй вариант был более менее понятен, и насколько видела Ирен, был взят под контроль, то столкновение двух мужчин было куда интересным. Дело в том, что мистер Шерлок Холмс помимо всех его достоинств и недостатков умел виртуозно наживать врагов, и возможно этот жест нес большее, чем просто неловкость со стороны мужчины, спешившего остаться наедине с молоденькой девушкой. Мисс Адлер слегка прищурившись секунду рассматривала спины удалившейся пары, а после подхватила Холмса под руку.
- И правда слишком шумно, - пробормотала дама, и уже громче добавила, - полагаю на палубе не так уж и холодно.
И в самом деле мистер Холмс, неужели вы думали, что вдова мистера Нортона позволит себе такую дерзость как принять чужой, мужской, пиджак, дабы покрыть плечи. Какой это вызовет гул недовольства среди дам высшего света, а порядочная репутация еще нужна была мисс Адлер. Хотя бы для того, чтобы благополучной выйти замуж. Во второй раз соответственно.
Это же время. Машинное отделение.
Как не крути, а Джон Коффи выделялся среди прочих кочегаров. Это был худой, невысокий парень с жидкой растительностью на лице, и даже мешковатая одежда, которая была ему явно велика, не скрывала всю тщедушность фигуры. Лопата в его руках дрожала, пот ручьями катился по лицу, а глаза слезились от угольной пыли. Другие работники, подшучивали над неловким парнем, со смехом считая сколько на этот раз он сдюжил поднять брикетов угля и сколько донес до печи. Джон не обращал на них внимания, и был сосредоточен на ударах собственного сердца, молясь всем богам, чтобы оно выдержало жар ада, который по ошибке называли машинным отделением.
159 угольных топок тянулись в плохо освещаемом помещении, и у каждой работало не меньше шести человек. Лишь недавно к выполнению нормы приступила ночная смена, и людям еще хватало сил для шуток и разговоров.
- Эй, Коффи, закуришь? – кто-то с силой хлопнул его по плечу, так, что парень сложился пополам, и если бы его не поддержали точно хлопнулся бы на грязный пол, - экий ты немощный. И как тебя вообще занесло на эту работу.
- И верно, лучше бы записался в обслугу. Подавал бы сэрам дорогое пойло или тискал леди по углам.
Смех эхом разнесся среди работающих двигателей, и преобразился до неузнаваемости.
- Лицом не вышел, чтоб господ обслуживать, - вымученно улыбнулся Джон, принимая предложенную самокрутку, и с блаженство усаживаясь на носилки с углем. Он вдохнул едкий, горький дым самосада, и закашлялся, вызвав новую волну смеха.
- М, глядите-ка кого нелегкая принесла, - командир их бригады спешно выкинул окурок и погасил его подошвой, - начальство. Давайте ребята, за лопаты, а то вычтут за бездельничество.
Кочегары недовольно забурчали, но подчинились, никто из них не хотел попасть в опалу перед начальством, да, и все же они гордились, тем что обслуживают подобный, величественный лайнер. Джон же немного замешкался и это впоследствии спасло его жизнь, лишь на секунду он взглянул на начальника машинного отделения и его спутника, как сердце пропустило пару ударов. Парень быстро встал, и передвигаясь боком начал отступать к запасному выходу из отделения, он уже четко видел как эти двое просматривают списки всех работников, и он точно знал кого они искали. Точнее искал этот человек в черном, кожаном плаще в пол.
- Эй, Коффи, куда ты, черт тебя дери, собрался?
Человек в плаще резко вскинул голову, выискивая его глазами, но Джон уже со всех ног мчался к выходу.
Свежий воздух буквально сбил сбежавшего кочегара с ног, и ему пришлось ухватиться за перила, чтобы не упасть. Вокруг царила ночь, а на горизонте горели огни порта Квинстауна, следующей остановки корабля, куда он должен был прибыть в течение часа. Джон не мог поверить в такую удачу, это был его единственный шанс на спасение, парень было двинулся в сторону кают для работников, чтобы забрать документы, но резко остановился – там виднелись силуэты людей, и слышались обрывки немецкой речи. Кочегара бросило в пот и он заметался по палубе, пока его взгляд не упал на пожарную лестницу соединявшую третий класс со вторым, а потом и первым, и не долго думая мистер Коффи подпрыгнул хватаясь за перекладины, и полез наверх.
- Как поживает доктор Ватсон с супругой? – Ирен подняла взгляд на детектива и улыбнулась. За последние полчаса они обменялись практически ненужной, но принятой при встречи информации, и за разговорами чуть не пропустили момент когда Титаник начал швартоваться к ирландскому причалу. Матросы уже готовили трапы, чтобы принять новых пассажиров, которых, судя по слухам, было больше сотни.
Джон сидело тихо словно мышь, прячась среди спасательных шлюпок. Его трясло, неизвестно из-за чего – холода или страха, и парень успокаивался тем, что считал швы на железной обшивке корабля.
Они все покойник… Пожар. Я вижу пожар.
Мысли скакали в голове, и сейчас его можно было принять за безумца, настолько пустым был взгляд кочегара. Он знал, что те люди его ищут, и надеялся лишь на помощь создателя. Когда Титаник стал боком к причалу, парень вылез из своего укрытия и медленно пошел вдоль палубы, огибая гуляющих на ней господ. Попеременно оглядываясь, он потерял бдительность, настолько был велик страх увидеть фигуру в черном плаще, и лишь поэтому Джон споткнулся о неубранный шезлонг и врезался в молодого джентльмена в претенциозном смокинге.
- Простите сэр…мисс… - он в отчаянье повернулся к молодой девушке, которая вскрикнула увидев грязного парня, с безумными глазами, - я..не…- он не знал как оправдаться перед молодыми людьми, и лишь протягивал к ним руки ладонями вперед, пытаясь этим жестом оправдаться. Неловка пятясь, он вновь бросил взгляд в конец палубы, и с ужасом увидел своих преследователей. В этот же момент корабль содрогнулся от толчка, означавшего, что стыковка с причалом прошла удачно.
Ирен с интересом рассматривала причал Квинстауна, чуть приподнявшись на цыпочках, и держась за Шерлока. В Ирландии она была лишь один раз, и то проездом. Людей на пирсе было на порядок меньше чем в Саутгемптонском порту, но похоже эмоции они испытывали, что и все люди впервые видевшие Титаник. Сейчас, озаренный электрическим светом, он был таким же величественным и прекрасным как и днем. Позади раздался ропот и чьи-то вскрики, и мисс Адлер пришлось отвлечься чтобы обернуться – расталкивая людей на них бежал мужчина. Не застегнутое, широкое пальто трепыхалось на нем словно флаг на быстром ветру, он даже не пытался огибать людей, а врезался в них, спеша добраться до цели. Сердце Ирен пропустило удар, а ведь за беседой она практически забыла о «ценном грузе», что скрывал ее корсет.
Джон со всех ног несся к трапу, чувствуя как по его следам пустили всех гончих ада. Перед ним все время возникали люди, которых приходилось отпихивать руками, и вот, когда его отделяло от свободы всего несколько метров, на пути объявилась еще одна парочка. Женщина в белом платье с побелевшем лицом, вцепилась в рукав пиджака своего спутника.
- ПРОЧЬ! – Джон с яростью вклинился между ними, разрушая пару, и запрыгнул на поручень словно заядлый канатоходец. Трап был так близок.
Ирен лишь на мгновение увидела искаженное лицо молодого парня, который столь бесцеремонно вклинился между ней и Шерлоком. По многим причинам она тут же отпустила детектива, прижав руки к груди, и от резкого толчка попятилась назад, теряя равновесие и чувство пространства.
