Еще одно усталое осеннее утро: солнце лениво выкатывается на небосвод, вымученно освещая все вокруг, одаривая теплом живое. Люди просыпаются, выходят из своих домов... Это те самые минуты, когда хрупкая жизнь только-только зарождается, очнувшись от красочных ночных сновидений. Из окна второго этажа на узенькой улочке в Порт-Рояле уже тянет запахом свежеиспеченного домашнего хлеба. Где-то неподалеку слышны крики гусей. Вот-вот проснутся дети и город наполнится их радостными воплями и забавами. В порту уже вовсю кипит жизнь, скинувшая оковы сонного оцепенения с первым лучом солнца: моряки таскают грузы, кто-то кричит, подгоняя их... Тихий, не ведающий забот мир! Прошлое, покинутое невольно.
Как часто это все возвращается в тяжелых снах, опутанных предрассветной дымкой! И как хочется вновь оказаться там... Там или хотя бы на Тортуге. В лицо словно бил соленый ветер жажды приключений! Перед глазами проносились безумной вереницей лица тех, кто фактически навсегда была потерян: друзья и враги. Бессмертие — это чудовищная пропасть между получившим этот дар и живыми. Осознание, что это конец, что плата высока — не самые приятные спутники.
Особенно когда эти миры так далеки, попросту недосягаемы! Где-то на затерянном посреди бескрайнего мирового океана острове все счастливы и пьяны, где-то там... Там, за линией разрыва — горизонтом — отходят корабли Ост-Индской торговой компании. И никто, ни одна живая душа не знает о том, что чудовищный ночной шторм забрал еще один корабль. Изголодавшаяся стихия устроила свою жатву и получила необходимую жертву — прекрасный и гордый военный линкор и десятки жизней. Все легло на алтарь, точно барашек, будто пушинка, не имеющая ни веса, ни значения.
Лицом к лицу со смертью, глаза в глаза — это непросто. Еще хуже, когда ты ее личный «мальчик на побегушках». Она делает то, что считает нужным, а ты, будто падальщик, помогаешь, прибираешь за ней.

И снова, снова соленый рассвет, стальной и холодный, совсем не такой, как в Порт-Рояле, как в Лондоне, как... На суше. Тоненькая, но прочная, словно канат, ниточка зова вновь велит отправляться куда-то, где ждет новое разочарование. Это уже рутинная работа, но к этому до сих пор нет никакой силы привыкнуть. Кажется, с этим просто чисто физически невозможно смириться.
Щепки. Вздувшиеся на солнце тела, пропитавшиеся водой ткани. Обломки. Пустота. И смерть, всюду она. В каждой детальке видится ее цепкая и заботливая тощая рука. Увы, но все, чего она коснулась этой ночью на море, пало и все, что остается Уиллу, это сцепить зубы, отдать приказ и молча смотреть. Рано или поздно он привыкнет, он должен, ведь иного выбора нет.

Отец, - негромко зовет он, выходя из оцепенения. - Отец! - уже громче повторяет Уилл, направляясь к штурвалу, чтобы задать курс. Тёрнер понятия не имеет куда зов их выведет, что там ждет, но точно знает куда плыть.
Она позволяет ему узнать, сама открывает путь и он повинуется, точно джинн, окутанный дымкой тайны. Теперь он знает что это такое. Раньше Душеприказчик и представить себе не мог сколько в действительности кораблей падают жертвами одной лишь прихоти! Но не теперь...
Голос вибрирует от нервного напряжения, это тот самый случай, когда слова даются с трудом. Казалось бы, что здесь такого? Просто обычный курс, ничего боле, но как непросто сейчас оставаться в стороне. Что ждет там? Чужой незнакомый линкор или ее корабль? Ведь где-то там, посреди этих бескрайних вод крохотной точкой с небес видится судно Лиззи! Бесстрашная королева пиратов, женщина, похитившая его сердце в прямом и переносном смыслах. Но даже если это и не она была призвана на жатву в эту ночь, то кто-нибудь другой вместо нее: Джек, Барбосса... О, эта величавая Жемчужина! Она столько раз погибала и все же оставалась на плаву, что увидеть теперь эти беспомощные обломки корпуса было бы попросту невыносимо! Жалким лоскутом парусины флаг с маленьким воробьем на воде...
Это была бы ее победа. Насколько бы сильнее стала смерть, заполучи кого-нибудь из них? В ее руках была бы не только судьба капитана, затерявшегося в мире между мирами, но и его прошлое.
И все же, курс озвучен, Голландец направляется на задание. Уилл не может их подвести, не имеет права, эти несчастные перепуганные души, застрявшие посреди обломков корабля. Быть может, они до сих пор еще не поняли, что погибли, а если осознали, тем хуже! Им страшно. Эти люди, некогда отважные моряки, а теперь просто тени, они ведь понимают, что кто-то придет за ними и вряд ли полагают, что их подберет добродушный Душеприказчик Уилл! Было бы неплохо поспешить.

Тёрнер уходит с палубы молча. Он не зол, но раздражен. Не взбешен, но потерян. Долг - вот что это нынче такое, эта проклятая обязанность пожравшая всю его жизнь. Сколько лет он потеряет? Бессчетное количество, изменяемое не годами, а жизнями друзей и любимых. Как нелепо было бы полагать, что это скитание лучше, чем гибель. Нет, конечно же, он благодарен Джеку, тот сделал все, чтобы его спасти, просто... Воробей не знал каково по этому сторону. Вот прямо сейчас он ждет, ждет и молится сам не ведая каким богам. Любым, что окажутся не глухи к его стенаниям, любым, что избавят его от самого опасного путешествия. Еще раз, хотя бы раз, чтобы собраться с мыслями, пусть там будет чужой и незнакомый корабль. Лишь бы не видеть, не знать этих потерь... Где-то в груди неприятно защемило по мере усиления зова. Они все ближе. Еще немного, еще совсем чуть-чуть и придется взглянуть правде в глаза.

- Капитан! Прибыли, - бодро проговорил за дверями каюты, в которую, точно в тайник, в клетку, забился Уилл Долговязый Джон. Проклятый момент истины, та самая секунда, когда придется собрать всю силу, какую только можно будет отыскать.
На ватных ногах Уильям толкает добротную деревянную дверь и она захлопывается за его спиной с протяжным скрипом, будто сожалеет. Каждый шаг до фальшборта кажется вечностью, конца которой нет. Вцепившись в крепкий корпус корабля он наконец широко раскрывает глаза, переполненные ужасом - пелена неведения и забвения уходит, оставляя лишь ясность после себя.
Там, на воде маячит цветастый британский флаг. Британский! Не пиратский. Облегчение затапливает легкие на доли секунды, но уже в следующую он понимает: работа не ждет. Сегодня победа за ним, а завтра будет видно. Больше нельзя ждать, эти моряки и так провели полдня здесь.
- Всех, кого найдете поднять на борт! Следом снимаемся и курс на тайник! Они заслужили отдых, - уверенно и твердо отчеканивает Тёрнер. Он не имеет права бояться, за ним идет вся команда и эти люди заслужили уверенность в завтрашнем дне.
Шлюпки мгновенно спустили на воду и отряд отправился на поиски этих истощавших сгустков энергии, не способных больше сопротивляться. Они подбирали то одних, то других, доставляя их на Голландец и передавая в руки уверенных моряков. Все это тянулось больше часа: поиски, разъяснения, ужас осознания - все то, что так утомляло, даже спустя столько лет. Сочувствие, тяжелое, точно свинец, давило на душу. Все эти честные люди ночью кое-что потеряли, что-то очень важное и дорогое: связь с прежней жизнью.
Были и те, кто не хотел уходить. Наверное, самое сложное. Несмотря на крики, на брань и стенания, проклятия и попытки вырваться, даже эти души нельзя было отпускать. Им место там же, где и всем остальным. Эти чудовищные сцены... Каждый бледнел перед неведомой силой, что покинула судно Тёрнера давным-давно, что над ним не властна - жизнью.
И все же, несмотря на подавленность, на все трудности и перипетии, гости все-таки расположились на Летучем, приказ убираться отсюда как можно быстрее был исполнен с большой охотой.

Корабль уверенно шел к тайнику и если они постараются, то при большой удаче уже вечером дело будет кончено и с первой луной они покинут край света.
Однако... Какого морского дьявола? Летучий вдруг неожиданно свернул с курса и Уилл выскочил на палубу, абсолютно не понимая что произошло. - Отец! Отец! Куда мы плывем?! - перекрикивая шум волн взревел Душеприказчик. Стихия будто взбесилась, став неспокойной. - Уильям, сынок, я не могу ничего поделать, Голландец не управляем! - Не управляем? - мелькнула мысль где-то на задворках сознания. Если он чего-то и не ожидал, то, надо полагать, что этого. Раньше судно подчинялось одной его воле... Неужели?..
Как капитан он должен был посмотреть правде в глаза, он должен был что-то решить!.. Где-то впереди уже маячил берег и это никак не вязалось с заданием, выполнением которого они были заняты. На палубе собралась почти вся команда и Уилл нервно сглотнул. Что сказать всем этим людям? Что их непотопляемая посудина немного изменит свой внешний вид? Да уж, самое время для ремонта!

Отредактировано William Turner (2014-09-25 18:23:24)

Иногда случаются неожиданные и странные вещи, нечего скрывать. Временами происходит что-то плохое. Но вот то, что сейчас творится на Голландце... Как бы это так получше описать: паника? Может, неразбериха? Безумие! - О, а это уже ближе! Вакханалия. Да, наверное, так. Только тут никто ничего не праздновал, скорее это были преждевременные, но вполне логичные поминки по, казалось, непотопляемому галеону полному душ!
Люди на берегу кричали, отчаянно, изо всех сил, помогая друг другу, образовав нестройный, но все-таки хор... И у Тёрнера холодело в груди. Пусть там пусто, но ледяной холод сковывал грудь. Он ничего не мог поделать. Стоял и молчал. Прихлоп Билл свое слово сказал: посудина не управляема, отчаянно мчит на скалы и вот-вот все разнесет в щепки! И он, капитан, теперь тоже не более чем жалкая пешка, не способная этого изменить... Еще хуже было от мысли о том, что он совершенно не имеет никакого представления о причине данного бедствия, перед этим фактом меркло почти все: крики членов команды, бледное лицо отца, буйство стихии, эти голоса, доносящиеся с берега. Они все такие же незначительные, а ему нужен был тот, хотя скорее та, кто ведет игру — подозрение резонно пало на Калипсо и Уилл решил, что богиня совсем спятила, раз нападает на свой собственный корабль, добывающий ей кровавую дань!
Нужно было что-то сказать, но мысли путались, а язык не слушался и слова не шли. Успокоить их? Но чем? Как?! Он не может им сейчас ничего гарантировать... Может только бессмертие, да и то, если оно все еще при них.
А на палубу высыпали десятки душ. Бледнее, чем они есть, казалось, уже стать невозможно, но судя по всему Тёрнер ошибался. Теперь все эти экс-матросы британского флота стали проклятой бомбой с запущенным часовым механизмом! Угадать, что они сделают в следующую секунду было невозможно, а точнее, что сделает их командир — все, как и при жизни, равнялись на него. До сих пор. По крайней мере, это несколько облегчало задачу: успокоишь одного, заткнуться все. А пока они могли равно как впасть в забытье, так и совершенно лишиться рассудка, устроив погром на корабле!
- Капитан! Капитан! - громыхал где-то отчаявшийся голос Склянки Грея. - Что происходит?! - упрямо допытывался старый пират, будто бы точно уверенный в том, что Уилл его просто не слышит. Скрепя зубами, Душеприказчик сыпал проклятиями, срывая голос, но его все равно почти невозможно было расслышать и, наверное, это было ему очень даже на руку.
Неумолимые скалы приближались, судно неслось на них, подгоняемое ветром, на всех парусах! Теперь уже можно было разглядеть людей, что кричали им, как следует. Затылок прорезала жуткая боль. Видимо, легко отделаться не получится.
- Да морской черт бы все это подрал! Будь ты проклята, Калипсо! - выплескивал злобу и растерянность Уильям. - Всех, всех на палубу! Соберитесь по левому борту! Нас несет на скалы правой стороной, есть шанс не насажать заноз в ваши задницы! Живо! Живо, я сказал! - это был единственный выход. Времени растолковывать что да как не было, пока они тут будут мило болтать, все действительно разнесет напрочь и Летучий отлетавшись пойдет ко дну. Почему-то Душеприказчик был уверен, что таких повреждений даже их окутанному древней магией линкору не выдержать ни при каких обстоятельствах.
Первым с места сдвинулся Дастин, резво рванувшись в трюм. Похоже, кто-то все-таки оставался внизу. Что ж, самое время оттуда делать ноги, коли нет желания создавать себе лишние проблемы! Следом за ним очухались Дэвис и Филипп, кинувшись к левому борту. Где-то за спиной Уилла послышался шум - Острый глаз спрыгнул на палубу, покинув свой пост. Видимо, приказ слышал и он. Через несколько мгновений муравейник вновь ожил и зашевелился, обратившись в привычную толпу, сновавшую туда-сюда, только в этот раз все в неслись не разбирая дороги, сшибая друг друга, выкрикивая ругательства и дрожа под безжалостным дождем из брызг, поднимаемых волнами.
Он был капитаном без пяти минут без корабля, но если бы кто-то попросил его сейчас объяснить что происходит... Тёрнер бы только пожал плечами. Мужчина переводил взгляд с отца на Склянку и обратно, читая на их лицах только страх перед неизвестностью и сам не зная почему он тоже боялся. Когда-то он свято был уверен, что уж его-то корабль будет плавать вечно! Никто и ничто не в силах пустить его ко дну, но прямо сейчас происходило диаметрально противоположное! Так стоит ли быть столь уверенным в бессмертии? Может и у него есть предел?
- Уильям! - он расслышал голос отца, точно тот шептал, а не кричал, набирая полные легкие воздуха, горевшие от напряжения. - Уильям! Души! Похоже, ситуация действительно была препоганейшая. Если осадить своих подчиненных он мог, это вообще не составляло особого труда, за столько лет службы здесь он стал уважаемым человеком! А как экс-пирату объяснить толпе бессмертных душ британских служащих короны где им сейчас самое место? Но допустить, чтобы они устроили здесь еще большие беспорядки, чем уже есть, нельзя, ни в коем случае нельзя!
- К левому фальшборту! - рявкнул он поворачиваясь. - Все к левому фальшборту! И вас это тоже касается! Я что-то не ясно сказал?! Сейчас же! Вообще-то это не имело никакого значения: слева они стоят или справа, могли хоть на ростру сесть - второй раз уже бы все едино не умерли, но соберись они там, все было бы проще. И, как ни странно, моряки все-таки подчинились. Они еще не знали своих сил, да и Душеприказчик выглядел по истине угрожающе, спорить с ним в эти минуты не очень-то хотелось.
Время мчалось куда быстрее, чем хотелось, а оцепенение, сковывающие все тело, парализующее мысли не отступало. И Тёрнер встретил этот удар с широко раскрытыми глазами. Голландец налетел на скалы как-то вдруг и отчаянно затрещал, правую половину и правда сняло, размолотив в щепки! Люди и нелюди жались друг к другу под левым бортом, опасно упираясь спинами во все, во что только можно было. Все смешалось, обратившись в отвратительный калейдоскоп мрачных картинок и какофонию звуков, Уилл уже ничего не слышал и не разбирал голосов. Его целью стало одно - вытащить всех, потому что он понял, что Голландец переживал свои последние минуты. Теперь этому суденышку нужен длительный ремонт!
Откуда взялся чужак на его корабле? Уильям бы не смог ответить даже под дулом пистолета, но что случилось, то случилось. Хотя, наверное, вопрос задаться все-таки стоило: выглядел он... э-э-э... Щит и меч? Да ладно?! Людям, вечно таскающим с собой в лучшем случае шпаги, в худшем - тесаки, ну и редким счастливчикам, у кого были мушкеты, такое обмундирование было вновинку. Только вот помощь оставалась помощью, откуда бы она не пришла, так что Уилл счел разумным не препираться по мелочам.
- Душеприказчик Уильям Тёрнер, - отозвался он после секундной паузы и поймал сброшенную веревку. - В эти края? - как не вовремя! Но это действительно требовало объяснений. - Мы плыли на край света, на границу между мирами. Как видите, у нас на борту ценный груз, - кивнул капитан на стайку матросов. - Где оказались, не имею ни малейшего понятия. Так что боюсь, на ваш вопрос у меня нет ответа.