Вниз по реке от Эсгарота, на тонкой ладье, предназначенной для одного единственного путника. Это возможность подумать обо всем произошедшем, о том, верно ли поступает Кили. Быть может, брат был прав, он слишком увлекся собственным счастьем, забыв свое истинное предназначение. Сейчас, когда гномы вернули Эребор, на их плечи лег тяжкий груз ответственности, они должны были восстановить былое величие собственного королевства. Весть о победе союза гномов, эльфов и людей распространилась в мгновение ока, вороны вернулись на Одинокую гору, многие из людей и прочих существ, населявших Средиземье потянулись взглянуть на Эребор освобожденный. Посланники земель приезжали, дабы выказать Королю под Горой свое почтение и признание. Торин еще не до конца оправился от ран, и по обе руки от него в бессменном карауле стояли племянники, готовые в любую минуту поддержать дядю. Даже сейчас, когда эльфы, гномы и люди сражались бок о бок, когда пролиты были реки крови, и победа, буквально вырвана из лап врага, нельзя было давать слабину. Король силен и могущественен, способен защитить собственный народ, способен сберечь несметные богатства, хранящиеся в недрах горы. Именно они по большей степени и привлекали путников. Любопытство, спросите вы? Нет, алчность. И гномы знали это. 
Будучи мудрым правителем, Торин не повторял ошибок, он отдал полагающееся вознаграждение людям из Озерного города и эльфам Лихолесья, но были и другие, считавшие, что также имеют право на то, что скрывали за собой массивные ворота гномьего королевства. Золото приносит не только богатство и власть, это бремя, которое не каждый способен нести. Порой хочется забыться и сбежать, пусть миг свободы будет краток, но позволит вздохнуть свободной грудью, не чувствовать на себе пристальные взгляды. Но, когда в твоих жилах течет кровь потомков Дурина, позволить себе подобное невозможно. Это примут за трусость, за всю ту же слабость. Но если остаться, может поразить недуг пострашнее драконьего, душу невозможно излечить от терзаний подобного характера. Слишком глубоко они вонзают свои когти в жертву, раздирая ее в клочья раз за разом. Единственный выход – вырваться, дать себе волю, всего лишь на пару дней, не больше. Мысли о долге не оставят, любовь, что поддерживает пламя в сердце, заставляя его биться, все это остается позади, но лишь для того, чтобы вспыхнуть ярче. Необходимо совсем немного времени….
Ладья причаливает к берегу, Кили неспешно выбирается на твердую поверхность земли, чему несказанно рад. Последние его путешествия по воде не приносили радужных воспоминаний, лишь боль и едкий, отвратительный запах сырой рыбы. Юный гном морщится, прогоняя столь ясные, словно иллюстрации книг, что читала Дис им с братом в детстве, картины из памяти. Лодка крепко привязана к кусту, склонившемуся над берегом реки, Кили бросает беглый взгляд на узлы, довольный результатом, кивает и, поправив за спиной колчан стрел, направляется вглубь леса.
В памяти еще свежи воспоминания о встрече с пауками, тогда он впервые повстречал и Тауриэль. Мысли о прекрасной эльфийке вызывают улыбку на губах, которую гном не пытается прятать. Здесь он наедине с самим собой, не от кого скрываться. Быть может Фили прав, он утратил рассудок, чувства делают его мягче, но они же и возносят, и отказаться от нее сродни гибели в муках, медленной и болезненной. Кили обращает взгляд к небу, которое постепенно скрывается за кронами вековых деревьев. Его путь лежит вдоль леса вниз по течению реки, подальше от эльфов и пауков. Неизвестно, кого из них было бы хуже повстречать на дороге.
Лес становится все гуще, ветки причудливо переплетаются между собой, воссоздавая силуэты неизведанных зверей, когда Кили замечает белоснежного оленя. Кажется, точно такого пытался подстрелить Торин. Гном, завороженный красотой животного, тихо следует за ним, неспешно натягивая тетиву. Олень стоит, гордо задрав голову, озираясь вокруг, но вдруг срывается с места, кидаясь в чащу. Выплюнув в спину животному проклятье, юноша бросается вдогонку. Он не упустит его, как бы быстр ни был зверь. Упрямства как и упорства Кили не занимать.
Пробираясь сквозь густые заросли кустарника, гном видел сияющие рога, скрывающиеся за деревьями. Он упорно следовал за животным, пока олень наконец-то не остановился на небольшой поляне, среди цветов папоротника, скрывающих небольшой ручей. Кили медленно извлек стрелу из колчана, неустанно наблюдая за зверем, пока тот склонил голову к воде. Тетива натянута, он задержал дыхание, прицеливаясь. В лесу стоит полнейшая тишина, такая, что стук собственного сердца сравним с шагами пещерного тролля. Стрела пронзает воздух, который, кажется здесь тяжелым и влажным, думается, если присмотреться, можно заметить след, от рассекаемых ей потоков. Животное срывается с места, прежде, чем стрела достигает цели. Она впивается в дерево, и только тогда Кили замечает присутствие кого-то еще на поляне. Возьми он чуть правее, мог бы ранить этого «кого-то». Вторая стрела тут же ложиться на лук, гном замирает на месте, осматриваясь. Брови сведены в единую линию, он предельно собран. Между деревьями мелькает тень. Эльф? С лесными представителями этого народа необходимо быть настороже. Да, и, вообще, с любыми из эльфов.
Не сводя взгляда с места, где в последний раз мелькнула тень незнакомца, Кили привстает на камень, чтобы лучше разглядеть местность и встречается взглядом со светло-голубыми, пронзительно холодными глазами эльфа, который также направил на него свой лук.
- Леголас? – Немного изумленно, его так точно не ожидал встретить здесь юный гном. Несмотря на вздох облегчения, опускать лук Кили не спешит, ожидает реакции эльфа. И все же, юноша решает продолжить. – Я не хотел… ранить тебя. Олень оказался слишком резвым. – Кили чуть скривил губы в ухмылке, решая, стоит ли добавлять «в отличие от тебя, друг мой», но сдержался и, все же, опустил лук. Следующий шаг за Леголасом.

Слышится неуверенность в голосе эльфа, что же, немудрено, что он не заострял свое внимание на именах тех, с кем сражался у Эребора. Кили чуть щурится, рассматривая высокого статного юношу, он кивает ему в ответ, признавая, что это имя принадлежит именно ему. Вопрос эльфа заставляет чуть нахмуриться. Юный гном прекрасно знает, как эльфы стерегут границы собственного королевства, что не терпят нарушителей, тем более в лице гномов. Кили помнил рассказы Торина про то, какую роль сыграл Король Лихолесья в сражении у Одинокой Горы, знал, за что дядя испытывает неприязнь к народу леса, но откуда у эльфов столько презрения к гномам? Они считают себя высшими существами лишь потому, что им даровано бессмертие? Но Тауриэль совершенно иная, в ней нет и толики той гордыни, коей отличались ее собратья.
- Гномы Эребора остались при нем. Здесь нет никого кроме меня, и нет, нам не нужно от эльфов ничего… - Кили вдруг осекся, вслушиваясь в слова, сказанные Леголасом. Еще? Что он имеет в виду? Гномы Эребора никогда ничего не просили у эльфов Лихолесья, никогда, не считая единственного случая, когда Трандуил отказал в помощи Трору, в момент особой нужды  и, как тогда казалось, общей беды…. Юноша хмурится, тут же добавляя, - как и не было нужно ранее. Я охотился, шел за оленем, не думал, что он заведет меня так далеко в лес. Но теперь, это не столь важно, ему удалось уйти. – С досадой в голосе заметил гном, словно бы обвиняя в собственном промахе Леголаса. Он все еще с недоверием осматривает своего собеседника, помня слова Торина о том, насколько коварны могут быть эльфы. – А ты? Что тебя привело глубоко в чащу, явно не тот же самый олень? – Юноша вопросительно изгибает бровь, чуть задирая подбородок.
Быть может, он сказал бы что-то еще, но мимо его лица, буквально в нескольких дюймах вдруг пролетела стрела. Она вонзилась в ствол дерева, заставляя умолкнуть и изумленно распахнуть глаза. Кили отступил назад, недоверчиво покосившись на Леголаса. Гномы не обладали острым зрением эльфов, и различить стрелу в полете, могли едва ли. В мысли закралась догадка о том, что эльф мог быть не один, но эльфам ни к чему убивать гнома, это, по меньшей мере, глупо.
Кили чуть щурится, делая осторожный шаг в сторону дерева, в коре которого застряла стрела. Резкий взмах руки, он обхватывает пальцами основание, дернув ее на себя. Наконечник на эльфийский не похож, юноше уже доводилось видеть такие стрелы и ни раз. Юноша переводит взгляд на Леголаса, затем неспешно осматривается. Дальность полета этих стрел невелика. Он кивком головы указывает на место, откуда, по его мнению, можно ждать нападения. Один, казалось бы, неосторожный шаг и вторая стрела пронзает почву у ног. Кили резко отступает, вскидывает лук, оборачиваясь к кустам, откуда, как ему показалось, она была выпущена. Не тратя время на раздумья, гном стреляет в указанную сторону, откуда слышится сдавленное охание и крик. Он вновь натягивает тетиву, но во второй раз эльф оказывается быстрее – слышится глухой удар упавшей туши о землю. Некоторое время спустя они прислушиваются, и, убедившись, более никто не представляет опасности, осторожно ступают ближе, чтобы рассмотреть врага. 
Кили поджимает губы, с отвращением рассматривая обезображенное лицо существа, легонько толкает его крем сапога в бок. Одна стрела пришлась в сердце, вторая (эльфа) в голову, но уже второму разведчику. Оба налегке, это заметно, из оружия только лук, значит, вступать в прямое сражение они не планировали.
- И давно по вашему лесу свободно разгуливают гоблины? – Гном переводит взгляд с мертвых остекленевших глаз гоблина на лицо Леголаса. Кажется, не только гномы Эребора решили устроить охоту в Лихолесье. – Разведчики. Должно быть, рядом и остальные… - Кили вновь осматривается, стараясь прислушиваться к звукам леса – полная тишина, как и в прошлый раз, - что-то надвигается, что-то пострашнее гоблинов из пещер, – невольно замечает  он, немного поежившись. Обеспокоенность на его лице тут же сменяется улыбкой. – Был рад встретиться с тобой, эл… Леголас, здесь наши пути расходятся. – Гном разворачивается, решая вернуться к воде и пойти у самой кромки. Теперь его интересуют далеко не олени: гоблины могут представлять опасность и для Эребора, и если он прав, эльфы вряд ли и пальцем шевельнут ради спасения собственных соседей. Но уйти Кили не успевает, голоса наполняют лес, настигая его слух. Они напоминают лязг и скрежет металла, их не разобрать, их слишком много, они перемешиваются, сливаясь в единый гул. Юноша оглядывается, его глаза широко распахнуты, в них нет страха, лишь азарт предстоящей битвы. – Темное наречие, - его невозможно спутать ни с одним иным, из существующих в Средиземье, - кажется, мы окружены….

Похоже, происходящее радовало эльфа, реакцией на его слова стала лишь едва приподнятая и изогнутая бровь. Признаться, Кили и сам был не против того, чтобы убить парочку-другую гоблинов. Охота на беззащитных зверей – совершенно иное, когда же приходится отстаивать собственную жизнь, восприятие меняется. Появляется азарт битвы, который трудно сравнить с другим чувством.
Голоса становились все более отчетливыми, кольцо вокруг смыкалось. Вдруг из-за кустов по правую руку выскочил один из гоблинов, ему досталась стрела эльфа, тех, что по левую, Кили взял на себя. После пары трупов настала тишина. Гном переглянулся с принцем Лихолесья, ожидая того, что же будет после. Гоблины хоть и были достаточно глупы, но обладали некоторой толикой разума. Юноша сжал лук крепче, натягивая тетиву, готовясь к нападению врага. Зелень расступилась под натиском этих тварей, и они показались перед лучниками во всем величии своего немногочисленного отряда. Кили нахмурился, рассматривая недруга, одетого в доспехи, вооруженного кривыми клинками и луками. Что заставило их покинуть горы и двинуться в лес?
Тетива натянута до предела, пальцы напряжены, Кили медлит, не делая первого шага, пока гоблины толпятся в едином строе. Он знает, что они вряд ли отпустят эльфа и гнома, особенно, если учесть, что они убили несколько их сородичей. Игра в гляделки продолжается еще некоторое время, юный гном не выдерживает, разжимая пальцы. Стрела мгновенно достигает цели, один из гоблинов, стоящих в первом ряду издает вопль и падает наземь. Остальные быстро переглядываются, изрыгая глухое рычание и ругательства на моргульском, которые невозможно разобрать, после чего, бросаются на гнома и эльфа. Приходится выхватить меч из ножен, так как лук в ближнем бою оказывается бесполезным. Гоблины стараются брать количеством, приходится не отходить от эльфа, сражаясь буквально плечом к плечу. На веку Кили такого не случалось, не считая сражения на Вороньей Высоте.
Отбивая очередной удар, гном видел, как несколько гоблинов убегали обратно в чащу, ничего хорошего это не сулило. Наверняка, они вернутся не одни. Если это лишь маленькая часть отряда, выползшего из пещер, ничего хорошего оно не предвещает ни эльфам, ни тем более, двоим лучникам, что встали у врага на пути. Увернувшись вновь, Кили резко схватил Леголаса за ремни ножен, одергивая в свою сторону, мимо него всего в дюйме обрушился вражеский клинок, гном резко развернулся на месте, пронзая мечом неприятеля.
- Нам нужно отходить! – Кинул он Леголасу, уклоняясь от удара. Казалось, их не становилось меньше, они словно вылазили из-под земли раз за разом, кидаясь в бой, постепенно выматывая противника. – Долго мы здесь не продержимся! – Юноша в очередной раз замахнулся для удара, но вдруг гоблины затихли, они стали расползаться, будто расчищая путь для кого-то еще. Всего в пяти футах в чаще рухнуло дерево, кроны остальных зашумели, раздался треск сучьев. Кили замер на месте, ожидая того, что вот, вот появится перед ними. Тишину леса нарушил оглушительный рык, гном  сделал шаг назад, оглядываясь, ища путь к отступлению, когда на них из леса вывалил громадный пещерный тролль. Его вопль эхом отразился от деревьев, он фыркнул, и, взревев, кинулся вперед, заставляя всех, кто попадался на пути, разбегаться в стороны от огромной твари.
Отскочив в сторону, перевернувшись через себя, гном вскочил на ноги, оглядываясь. Гоблины тут же кинулись следом за троллем, понимая, что теперь их шансы возросли.
Несколько ударов, что обезоруживают противника, попытка высмотреть эльфа в пылу сражения, но внимание отвлекает тролль, что громадными лапищами пытается схватить юркого гнома, то и дело уклоняющегося от безобразно толстых и неловких пальцев существа. Он не дает возможности ударить мечом, не позволяя и воспользоваться луком. В очередной раз отпрыгнув от тролля, Кили хватает меч гоблина, и замахивается им в попытке контратаковать, и в тот же момент замечает эльфа.
- Леголас! – Гном перекидывает ему второй клинок, отвлекая тролля на себя, давая эльфу возможность для маневра. Но тот оборачивается, кидаясь на остроухого, чем открывается для Кили. Один точный и сильный удар, юноша пронзает троллю бок, вспарывая его. Громадная туша падает наземь, издав предсмертный вопль. – Уходим! – Кили дергает Леголаса за рукав. – Лучшего момента не подгадать, если останемся, погибнем. В одиночку не выстоять против них. – Он отступает, оттягивая за собой и эльфа. Густая зелень леса быстро скрывает их от глаз гоблинов. – Мы можем пройти за ними или попытаться найти тех, что сбежали, они, наверняка, приведут к остальным… к Эмин Дуир. Гоблины слишком близко подошли к границам…. - Эти мысли тревожат. Если они собираются напасть сейчас, и это лишь малая часть темного войска, ни эльфам, ни гномам не выстоять, они еще не оправились от битвы пяти воинств. Но как так быстро у змеи отросла новая голова? - Предлагаю идти к горам. - Это будет наиболее правильно, посмотреть, что происходит там, откуда выдвигаются отряды гоблинов.

Отредактировано Kili (2015-01-18 02:12:17)