Новость о том, что рядом видели высшую драконицу, все никак не давала Быку покоя. Руки чесались окропить лезвие топора багрянцем драконьей крови, в наилучшей манере и со всеми почестями, что полагались достойнейшей из соперниц. Мысленно воин кунари уже определил для нее засечку на рукояти клинка и представил, какие шикарные новые шрамы могут оставить зубастая пасть и бритвенно острые когти. От одних только мыслей о том, как яростно будет реветь громадная огнедышащая тварь, бросаясь в бой, размахивая шипастым хвостом и гигантскими кожистыми крыльями, кровь в жилах начинала бурлить, а сердце в грудной клетке бешено колотиться в предвкушении смертельной схватки.
К разочарованию Быка, силы Инквизиции в бой с драконицей рваться не собирались, напротив: постоянно наблюдали за небом в той стороне, в которой последний раз видели большую крылатую тень. Но умом кунари прекрасно понимал, что у Инквизиции есть иная миссия, для которой необходимо беречь свои силы, и такой подход к делу он одобрял всецело, но смертоносную летающую ящерицу из головы он выбросить сможет еще нескоро.
Устойчивость погоды на Штормовом Берегу и поражала и удручала. Дождь здесь шел вне зависимости от того, теплый ветер или нет, и есть ли он вообще. В день, когда Вестница Андрасте согласилась на предложение Быка, все побережье продувал холодный, промозглый ветер, пришедший с севера вместе с волнами, сегодня же воздух стоял практически без движения, солнце дразнилось, подглядывало лучом из-за рыхлых и мрачных туч, и если бы не редкие глотки морского бриза, приносимые слабеющими порывами ветра с волн приливов Недремлющего моря, то дышать в стоячем воздухе под ливнем в теплый день с парниковым эффектом было бы совсем неприятно. Почти как дома, в Пар-Волене, в непогожий день.
Сидеть без дела, не имея при этом возможности сломать что-нибудь, покутить и напиться, Железному Быку решительно не нравилось. С тех пор, как проснулся, он успел переслушать из уст Варрика немало историй и баек, поделился своими: особенно выделив среди других рассказы о работе своих ребят, Боевых Быков, хвалясь и с нешуточной гордостью улыбаясь, ведая гному и собравшимся послушать разведчиками и про пещеры с великанами, и про гнезда диких виверн, и про стайку молодых и еще бескрылых драконов, с которыми их так или иначе сталкивали капризы орлейской знати. Он почти обыграл Соласа в шахматы на воображаемой шахматной доске и несколько раз от скуки прошелся точильным камнем по и без того достаточно острому лезвию топора, когда заметил, что Вестница, покрутившись возле стола с письмами и заявками, вооружилась и, снарядив себя помимо посоха еще и походной сумкой, ушла одна, так и не объявив общий сбор. Обменявшись с соратниками непонимающими взглядами, Железный Бык проводил эльфку глазами до самого берега, пока она не скрылась из виду, и покачал головой задумчиво, нахмурившись.
Он бы не стал так переживать из-за ухода Вестницы из лагеря без проводников и охраны, если бы не предупреждения разведчиков о драконице. А там, где есть драконица, обязательно будет и ее потомство, а ящерицы эти, как ни странно, весьма плодовиты и даже парочка маленьких драконлингов уже может стать проблемой – они шустрые, прожорливые и до смешного упрямые создания, а если вспомнить, в каких количествах они появляются на свет, то глупо ожидать найти сразу меньше десятка. К тому же вырастают они в довольно крупный по габаритам молодняк, и менее кровожадными и охочими до свежего мяса не становятся. Не то, чтобы Бык сомневался в способностях Лавеллан постоять за себя, он скорее здраво прикидывал, что второй раз Вестнице так сказочно не повезет, и метка, которая может спасти от демонов, ничего не сделает дикому хищному зверю. И «Андрасте» вряд ли второй раз придет на помощь, и все, что останется от надежды Инквизиции на закрытие Бреши в случае, если стая голодных драконов на нее нападет – это оторванная рука с потухшей меткой. Сомнительно, что в таком виде она будет хоть чем-то полезна.
Решение пойти следом пришло спонтанно, и Бык о нем ничуть не жалел. Закинув топор на плечо, он быстрым шагом пошел в ту сторону, где в последний раз видел промокший плащ эльфки. Даже если ей повезет, и она не наткнется на гнездо с драконлингами, кунари все равно составит в ее прогулке компанию, потому что в диких землях всегда есть риск, а практика показала, что магам не всегда хватает в бою их талантов, какими бы умелыми чародеями они ни являлись. Угадывать и искать дорогу не пришлось, Лавеллан оставляла за собой следы в песке и прорехи в мелкой гальке там, где она шагала по прибрежному камню. Вскоре ее тонкая фигурка с посохом за спиной показалась на островке, к которому с большой земли отводила дорожка из скользких камней, торчащих верхушками из-под воды: волны, время от времени, слизывали с них водоросли, песок и ракушки и приносили новые, ударяясь пенными ртами о берег.
В его мыслях не было скрытности, он не собирался подкрадываться, но так получилось, что к острову он подошел бесшумно, шум прибоя заглушил звук шагов, а ливень скрадывал звуки дыхания. Вестница собирала травы, когда Бык почти настиг ее – теперь ему хотя бы был понятен ее мотив, она не хотела беспокоить своих соратников по пустякам – но приветствие так и осталось на языке. В тот же миг, когда кунари собрался окликнуть долийку, впереди кто-то громко хрустнул ветвями. Звук был такой, будто кто-то среди промокшей хвои сломал ствол деревца шириной в запястье, не меньше. Железный Бык напрягся, подняв руку и положив на рукоять топора. После хруста – тишина, и никого ни впереди, ни позади, на побережье. Кунари отпустил рукоять неохотно, интуиция велела ждать беды, и поэтому он понизил голос, чтобы окликнуть Вестницу, которая и сама уже его заметила.
- Хорошие же ты места выбираешь, командир, для прогулок, - он усмехается с улыбкой, предвкушающей неприятности, - Я тоже люблю рисковать. Но лучше все-таки иметь рядом кого-то, кто прикроет твою спину, в случае чего, - улыбка исчезает с лица, и Бык кивает в ту сторону, из которой до них донесся треск.
