There are two sides to every issue: one side is right and the other is wrong, but the middle is always evil.
Наверное, это было откровенной глупостью. Не то, что произошло, не то, что Чарльз вновь заботится о людях больше, чем о самом себе. И даже не то, чем в конце концов обернулось весь этот фарс из-за будущего.
Тот факт, что он сюда пришел.
Не то, чтобы у него был особенный выбор... Или нет, был. В конце концов, ему понадобилась неделя, чтобы решить прийти. Неделя, за которую он нашел, где жить, и не попался после своего выступления, которое где только не транслировали.
Правда, Чарльз добился желаемого, их не пытаются уничтожить немедленно. Это очень отдаленно, смутно, обманчиво - похоже на мир. Его - Чарльза, а также Рэйвен, Хэнка, теперь считают героем. Его же - чуть меньше, чем воплощением зла.
По губам скользит глухая усмешка, и Эрик неуверенно замирает у двери. Миг - и раздражается сам на себя. Это глупо само по себе, но уходить будет еще "лучше". Эрик стучит в дверь и заходит внутр, не дожидаясь ни ответа, ни встречающих. Это прекрасное желание не пересекаться ни с кем, когда он пришел в чужой дом. Пожалуй, с хозяином дома ему хочется встречаться еще меньше.
Отлично, просто отлично.

Когда-то он знал этот дом, не как свои пять пальцев, но. Знал. И, наверное, прошлое время здесь не рационально - он до сих пор знает. Расположение комнат, кабинетов, представляет сетку коридоров и ориентируется, где может быть Чарльз - спальня или кабинет, вряд ли что-то еще. Разве что, библиотека.
Забавно, но он даже все еще помнит, как дойти до каждой из этих комнат - хотя, казалось бы, что за столько лет, хотя бы это знание могло выветриться как ненужное. Ан нет, помнит.
Но все же, он больше не житель этого дома, а гость - едва ли долгожданный.
Дом преобразился всего за одну неделю - они мимолетом успели забежать, взять необходимые вещи. Самолет. Естественно, несмотря на всю спешку, тот не ждал их прямо у выхода из тюрьмы. А жаль.
А еще Эрик готов поспорить, что Чарльз больше не пользовался лекарством. От этого неожиданно тепло и... колется. Леншерр неожиданно понимает, что увидеть Ксавье на ногах было внезапно, но теперь видеть его в коляске - почти страшно.

Эрик кусает губы, чувствуя себя не на своем месте еще более отчетливо и мнется на пороге как незадачливый школьник, вызванный к директору. Только это уже давно не так, и он сам решил прийти. Тогда, когда его не ждали - не ждут.
Он плохо представляет себе предстоящий разговор, но еще меньше хочет, чтобы Чарльз прочитал зачем он пришел в его мыслях. Хотя, это было бы намного проще - это всегда было бы проще, но кто они, чтобы искать простые пути и делать их отношения хоть на грамм легче.
Хотя, хочет - не хочет. Как будто кто-то собирается его спрашивать, - мелькает насмешливая и раздраженная мысль, когда чужой голос раздается в мыслях и зовет наверх.

Леншерр поднимается наверх, задерживая руку на больше не пыльных перилах, задерживаясь чуть дольше необходимого в холле, прикрывая глаза ненадолго глаза, делая вздох. С открытыми, это почему-то было сложнее. Все одновременно выглядит родным и невозможно чужим. Странное ощущение. И Эрик раздраженно думает, что в особняке Шоу такого чувства не было и в помине. Хотя, скорей всего дело в том, что после тюрьмы, что угодно мало мальски знакомое покажется родным.
Эрик без труда находит нужную дверь, и после недолгого колебания поворачивает ручку, заходя внутрь. Без шлема он чувствует себя неуютно. Здесь - особенно.
Когда-то, в самом начале, он чувствовал себя неуютно в шлеме: своеобразный дизайн, своеобразная и еще не до конца подтвержденная польза. Непривычно. А сейчас, надо же - привычка поворачивается обратной стороны монеты и он пожертвовал бы многим, чтобы получить уверенность в том, что в его голове не появится никого лишнего.
- Здравствуй, Чарльз, - Эрик с удивлением отмечает, что голос звучит спокойно и не дергается в нервном вальсе. Он медлит пару секунд и проходит к стоящему напротив Чарльза креслу, так и не начав чувствовать себя более свободно - но раз его не вышвырнули отсюда сразу, нет смысла строить из себя смущенного школьника.
Он не отказался бы заявить - попросить - не лезть больше в его мысли. Но он все еще чувствует себя слишком гостем.

Отредактировано Erik Lehnsherr (2014-06-05 00:30:45)