Это была богатая, щедрая на свои дары земля, приютившая в своем лоне множество поделившихся на племена людей, считающих природу своей матерью и не представляющих, как можно ее обидеть, осквернить в попытке взять от нее больше, чем нужно. В одном из таких племен на восточном берегу Виргинии сердце вождя Похатана радовалось при взгляде на свою малышку Матоаку. У него была дюжина жен и сотня детей, но самая младшая, этот вечно любопытный олененок с трогательно распахивающимися от восторга глазами, стала также и самой любимой. Он нарек ее Покахонтас, «маленькая баловница», и девочка не подвела в том отца. Покахонтас росла неугомонным, неуловимым ребенком, который просто не мог усидеть на месте, норовя пуститься в пляс при первых ударах бубна, сорваться в бег наперегонки с ветром, сразиться с течением реки или скальной грядой в попытке найти орлиное гнездо и добыть перья хищной птицы, как знак отваги и мужества. Отец тогда только посмеялся, но запрещать опасные прогулки не стал, да и не мог. Глядя на нее, Похатан вспоминал последнюю свою жену Суливу, слегшую от лихорадки, но отдавшую свой дух этой девочке, что с каждым годом все больше и больше напоминала свою мать.
Но и этой отрады приходилось вождю лишаться. Не зря населявший их земли народ был поделен на племена: не было еще времен, когда они могли бы меж собой договориться, не было лета, в которое бы не чествовали отличившихся в боях воинов. И как редко удавалось застать Покахонтас в благоговейно внимающей вождю толпе… Ее не оказалось там даже в тот день, в который ей было суждено принять свою судьбу. Покахонтас радовала глаз не только отца, но лишь прославивший и закаливший себя в боях воин смог добиться благословления вождя на союз с его дочерью. Кокум был бы хорошим мужем. Надежным, каменной стеной, за которой укроется вся его семья… И больше никогда из-за нее выйдет. Это был спокойный, добрый путь, но тогда, когда душа Покахонтас должна была зазвучать ласковым ручейком, она гремела неудержимым водопадом, норовящем разрушить любые оковы.
Девушка всегда сбегала в леса, чтобы в одиночестве найти душевное спокойствие, прислушаться к населявшим все вокруг духам и найти ответ в душе своей, как учила ее Бабушка Ива и вторил шаман племени. Но день успокоения стал днем смятения, когда над кронами деревьев показались верхушки корабельных мачт…
В Англии эту землю называли Виргинией, в честь королевы Елизаветы I, и не собирались ждать, когда кто-то другой присвоит ее себе. «Лондонская Виргинская компания» провозглашала своей целью распространение христианства, но никто не спорил о том, что настоящие полномочия колонизаторов восточного побережья Америки простираются куда как дальше. Они прибыли строить новый мир, уверенные, что он станет куда как лучше и чище покинутого им Старого Света, чьи порядки привезли вместе с собой. Белые люди искали богатство и, ослепленные мечтами о золоте, не видели, что оно уже перед ними – та земля, которую они перерывали в поисках драгоценного металла, где ставили частоколы и выставляли охрану с мушкетами, чтобы следить за дикарями. Не замечая, что дикари с самого начала наблюдают за ними…
Один раз Покахонтас чуть не попалась. Мико, вечно следующий за девушкой прожорливый енот, вылетел из кустов, выбранных Покахонтас для укрытия, впечатался в ноги мужчине, единственному, кто поднялся взглянуть на землю, где им предстояло построить новый дом. И кто, на радость Мико, поделился с енотом содержимым своей сумки, прежде чем отправиться изучать здешние края. А она пошла за ним…
Бледнолицый был самым забавным существом на свете, которое доводилось видеть Покахонтас. Он совершенно не умел ходить по лесу, топая своими ботфортами тяжелее борова, ломая ветки под ногами и не замечая срываемой им паутины. А еще его одежда матово блестела на солнце, и у него за спиной была очень странная палка, рассмотреть которую Покахонтас сумела лишь когда дуло ружья оказалось направленным на нее… Капитан Джон Смит, за которым и устроила слежку индейская принцесса, возможно, и был забавным, но он так же был осторожным и наблюдательным и имел не самый радужный опыт общения с дикарями разных земель. Пока не увидел ее…
Девушка не несла для него никакой опасности, мало того – испугалась сама, попытавшись убежать, как только Джон подошел к ней ближе. Но так и не успела и доверилась протянутой ей в незнакомом жесте бледной руке…
Два мира встретились, тайно, неумело изучая друг друга. Покахонтас пыталась понять их язык и представить, как можно строить дома высокие будто деревья, а Джон – как можно так искренне радоваться и довольствоваться тем малым, чем обладали индейцы, и не иметь в своем языке таких слов как «зависть», «жадность», «власть», «клевета»... А еще у них не было главного – золота, во что до конца не поверил никто, кроме самого Джона. Подгоняемые главой их компании Джоном Рэдклифом, одержимым жаждой обогащения, колонизаторы не прекращали попыток разменять тонны земли на малую позолоченную крупицу и хватались за оружие всякий раз, когда замечали тех, кого было велено считать врагами.
Шаман племени не умел лечить раны, что наносило воинам бьющее огнем и громом оружие. Они погибали, подставляясь под пули, и собирали племена, чтобы раз и навсегда покончить с захватившими их землю бледнолицыми. В то время как вконец обезумевший Рэдклиф уверился в том, что все золото уже нашли до них индейцы, и теперь есть лишь один способ заполучить его – силой. Покахонтас, узнавшая о готовящейся войне, пыталась отговорить отца, доказать, что не все белые люди так ужасны, как кажется, и встретилась с Джоном, чтобы убедить его поговорить с вождем и решить все миром. Но в тот вечер, спрятанные за пологом листьев Бабушки Ивы, они были не одни. Отлучки Джона стали слишком заметны и подозрительны, чтобы Рэдклиф оставил их без внимания, и отправил проследить за не вызывающим у него доверия капитаном Томаса, успевшего себя зарекомендовать как посредственный матрос и никудышный стрелок. Кокум, посланный заподозрившей неладное подругой Покахонтас, мог похвастаться куда лучшим списком качеств, но даже он не смог заметить присутствие еще одного врага, когда увидел то, что невозможно было себе представить. Та, что должна была стать его женой, в объятиях чужака, бледнолицего, врага, чье племя он поклялся перед вождем искоренить, прогнав с их родных земель. И теперь он знал, чья смерть положит этому начало, но судьба повернула совсем иначе… Томас оказался не таким плохим стрелком, как ему пророчили, и разрезавший ночную тишь выстрел навсегда усыпил напавшего на Джона Кокума и привел на место трагедии племя, в лице капитана Смита увидевшее убийцу.
Призрачная надежда на мир оказалась разбита вдребезги от одной пули. Джона должны были казнить на рассвете, первого из бледнолицых, против которых Похатан объединил дружественные племена, а Томас со всех ног бежал в лагерь, чтобы рассказать колонистам о случившемся и обрадовать только и ждущего повод вооружить своих людей Рэдклифа.
Они должны были встретиться друг с другом в кровавой сече наутро, но англичане не успели спасти своего капитана и товарища, в состоянии лишь наблюдать за тем, как на вершине скалы индейский вождь заносит посох над головой Смита, чтобы одним могучим ударом забрать его жизнь, и… за тем, как прорвавшаяся сквозь ряды воинов девушка бросается на Джона, в последний миг закрывая его собой. Рука Похатана дрогнула, не свершив расправу и над своенравной дочерью, пошедшей против воли вождя, потому что… полюбила этого бледнолицего. Несуразного, непохожего, еще не научившегося видеть мир таким, каким видит его она, но самого родного… Покахонтас выбрала этот путь и стояла бы на нем до конца, какое бы решение ни принял отец, смотрящий на своих друзей и на своих врагов, но путы пали с рук Джона, обошедшего смерть и принявшего в объятия ту, которая его полюбила. На краткий миг, перед тем как заметить мушкет в руках совершенно недовольного таким развитием событий Рэдклифа и заслонить собой Похатана, вместо вождя принимая пулю от руки англичанина, стрелявшего, впрочем, еще хуже Томаса. Рэдклифа повязали на месте, не желая кровопролития, уже начавшегося в собственных рядах, и устроили на корабль, возвращающийся в Лондон, где его ждал суд, а Джона – слабая надежда выжить в лицах врачей. Поухатанцы не сумели вылечить бледнолицего, лишь помочь ослабить боль и дать шанс успеть пересечь страну соленых вод до того как ему станет совсем плохо. Джон покинул строящийся Джеймстаун, зовя с собой Покахонтас, поставленную перед выбором между сердцем и долгом перед своим племенем.
Через шесть месяцев до Покахонтас дошла новость о смерти Джона Смита.

Любознательная, открытая для всего мира девушка. С ранних лет Покахонтас интересовало все на свете: почему мир цветной, что скрывается за тем холмом, почему цветы закрывают свои бутоны на ночь? Каждый день следовало новое открытие, каждый день – это повод для улыбки и благодарности за то, что даровано ей жизнью. Обладательница цепкого, острого ума и детской непосредственности, заставляющей ее постоянно задаваться вопросом «Почему?». Но эта трогательная чистота является сосудом для сильного духа, пристанищем для храбрости и чувства долга. Покахонтас прислушивается к своему сердцу, живет чувствами и эмоциями, но в миг серьезных решений забывает слово «я», становясь лишь частью – своей семьи и своего племени, интересы которого всегда будет защищать.
Потеря Джона закалила ее и в то же время сломала, не оставив в душе места для иных привязанностей, кроме тех, что положены ей от рождения. Покахонтас ищет точки соприкосновения с поселенцами в растущем Джеймстауне, предвосхищая конфликты и всегда все решая миром, но никогда не остается в городе надолго, находя настоящий мир и спокойствие лишь среди своих людей и земель, которых хватит на всех, вне зависимости от цвета их кожи и природы мышления.

...

Отредактировано Pocahontas (2014-06-24 14:24:46)