TEEN WOLF| ВОЛЧОНОК
Имя: Lydia Martin | Лидия Мартин
Возраст: 17 у.о.
Раса: банши
Деятельность: ученица старшей школы Бикон Хиллс.Внешность:
Holland Roden | Холлэнд Роден
|
- Милая, это не проблема. Учитывая сколько засосов у меня было в школе я научилась их хорошо скрывать. Если не хочешь идти в школу, не ходи.
- Дело не в этом. Просто...кто-то пытался задушить меня и я выжила. Я не должна скрывать это.
Лидия Мартин - единственный ребенок в семье мистера и миссис Мартин. Родители ее были людьми обеспеченными и всегда баловали свою единственную дочь. Лидия могла получить все, что угодно по первому требованию. Все, кроме времени и внимания родителей. Они были очень занятыми людьми и до сих пор чаще всего очень заняты, так что большую часть времени юная Мартин была предоставлена самой себе. Отца она почти не видела. Мать иногда находила время, чтобы побыть с ней, но редко. Впрочем, Лидия была благодарна ей и за те крохи внимания, что женщина могла ей уделять, а также за отличное чувство стиля, которое точно досталось ей от матери. Лидия всегда была очень умной. У нее очень высокий уровень IQ и она быстро поняла, что людей это может отпугивать, поэтому девушка спряталась за маской стильной, популярной, но не слишком умной школьной звезды. У нее были дорогие шмотки, сумочки, парень - местная звезда команды по лакроссу. Она училась на "отлично" и преподаватели ее любили. Лидия Мартин всегда была в центре внимания и это нравилось ей. Впрочем, она старалась не задирать голову слишком высоко и не забывать кто прячется за маской избалованной модницы. Лидия ведь не такая уж избалованная. Да, ей нравятся красивые и модные вещи, но какой девушке это бы не понравилось?
Будучи по натуре довольно дружелюбной и отзывчивой, Лидия всегда старалась по возможности помогать окружающим. И когда в их школе появилась новенькая, Эллисон Арджент, Лидия решила помочь ей освоиться здесь. Так она обрела первую настоящую лучшую подругу и потеряла почти все остальное, включая свою безупречную репутацию. Самое страшное случилось на выпускном, когда Питер Хейл едва не убил ее. Лидии еще долго в кошмарах снился тот вечер и боль в боку и плече. Вероятно, Питер намеревался обратить ее, но Лидия оказалась не так проста, как всем казалось на первый взгляд. От глубоких царапин и укуса оборотня девушка не обратилась, только пролежала в больнице долгое время. И все же нельзя сказать, что те раны вовсе не возымели какой-то эффект. Вероятно, из-за них Лидия увидела в душе галлюцинацию и несколько дней, которых она совсем не помнит, бегала по лесу в чем мать родила. Потом ее нашел шериф и Стайлз. Мартин никогда не забудет того кошмара. На нее смотрели люди, а у нее волосы были похожи на гнездо и никакой одежды на ней не было.
Потом она готовила коктейль молотова из подручных средств. Ну то есть из того, что они нашли в кабинете химии. Совместными усилиями Питер Хейл был убит и Лидия подумала, что кошмар закончился. Как оказалось, это было только начало. Джексон бросил ее непонятно чего ради. Возомнил себя слишком крутым для нее. Лидия держала лицо, потому что она не привыкла показывать кому-то свои слезы, но по ночам плакала. Лидия ведь действительно любила Джексона, что бы там не говорили другие. У Лидии Мартин вовсе не ледяное сердце, совсем даже наоборот. Потом она стала видеть пугающие галлюцинации. Питер Хейл, даже будучи мертвым, продолжал издеваться над ней и запугивать ее. Питер знал на что надавить, знал, как ввести в заблуждение. Лидия тоже была знатным манипуляротом, но ей до Хейла было еще очень и очень далеко, так что в конечном итоге она сломалась и сделала то, что он просил. Вернула его с того света.
И тут же начала находить трупы. Лидия не помнила, как добиралась до тех мест. Что-то вело ее туда, где лежали мертвые тела и она находила их одного за другим. Это ее пугало, заставляло задаваться вопросами, которые ей и в страшных снах никогда не снились. Но Лидия сильная. Очень сильная девушка. Она всегда справлялась со всеми своими страхами и проблемами, так почему этот случай должен был стать исключением? Мартин пыталась найти полезное применения своим новым талантом. Ей не хотелось находить трупы, ей хотелось спасать еще живых. Она перестала сопротивляться тому, что тянуло ее туда, где кто-то должен был умереть и нашла Дженнифер Блейк. Учительницу литературы, которая приносила людей в жертвы. Блейк попыталась ее задушить и тогда Лидия закричала. Закричала так, что оборотни во всем городе услышали ее. Тот крик был особенным, даже она это понимала. Дженнифер назвала ее банши, рассказала наконец глупой девочке кем же она является, да только легче от этого совсем не стало. Скотт успел прийти ей на помощь вовремя. В качестве воспоминания несколько недель ее шею опоясывал тонкий ремень синяков. Лидия участвовала в ритуале. Смотря на Стайлза, который успел стать ей другом, на Эллисон, которая была ее лучшей подругой, на Скотта, который спас ей жизнь, лежащих под толщей воды, она поняла, что не выберется больше из всего этого. Смирилась с тем, что ее жизнь всегда будет больше напоминать сюрреалистический кошмар, чем реальность. Что она всегда будет беспокоиться за тех, кто ей дорог, а те, так или иначе, будут ввязываться в неприятности. И все это на самом деле ужасно. Но если бы у нее была возможность повернуть время вспять, она ничего бы не изменила.
Она думала, что самое страшное - это находить мертвых людей. Но самым страшным оказалось наблюдать, как кого-то убивают и не иметь ни малейшей возможности чем-нибудь помочь. Чувство собственного бессилия ее убивало. Дженнифер у нее на глазах разобралась с Кали и едва не убила близнецов, последних им все же удалось спасти. Они снова многих спасли. И на долгие две недели в Бикон Хиллс воцарилось спокойствие. Потом кошмар начался снова.
С Эллисон, Скоттом и Стайлзом происходило что-то по-настоящему пугающее и никто не знал, как это исправить. Лидия же становилась сильнее день ото дня. Ее возможности раскрывались все больше и больше. Теперь она могла предотвращать смерти вместо того, чтобы находить трупы. И это ей нравилось куда как больше. Спасая людей, она начинала чувствовать себя лучше. Видеть людей, которым она не позволила умереть, компенсировало ей все кошмары, что происходили в ее собственной жизни.
|
О ВАС
СВЯЗЬ:
|
|
Другие средства связи:
...
ПОСТ:
- Знаешь, я тут подумал... - Лиззи нахмурилась. Когда разговор начинался с этой фразы, ничего хорошего ждать не приходилось. - Почему бы нам не сходить в клуб? - на самом деле эта фраза в ее голове звучала совсем иначе и никакого знака вопроса в конце не стояло. А звучала она примерно так: "Я решил, что мы пойдем в клуб". - Сегодня. Спускайся. - в трубке мобильного телефона послышались короткие гудки. Не сложно догадаться, что звонил никто иной, как Дэмиан Уэйн, этот самодовольный возмутитель спокойствия, который обладал редким даром всегда появляться не вовремя и чему-нибудь мешать. В данном случае мешать темноволосой девушке читать книгу. Элизабет планировала сегодня уже дочитать, тем более, что вечер к этому располагал. Алисы и Чешира не было дома, у нее был горячий шоколад, теплый плед и довольно неплохое настроение, настолько неплохое, насколько оно могло быть. Дэмиана можно было послать куда подальше. Вот так просто, высунуть голову из окна и послать, не дожидаясь пока ему надоест ждать и он начнет барабанить кулаком в дверь ее квартиры. И какой черт меня вообще дернул рассказать ему где я живу? Брюнетка злилась на себя, она даже покраснела от злости, но ничего уже было не изменить. Да и если бы Уэйну сильно приспичило, он бы и сам узнал адресс. И вот теперь он здесь, стоит под подъездом со своим идиотским предложением и ждет.
- Черт с тобой. Иду. - недовольно проворчала Лидделл, прекрасно понимая, что парень ее не слышит.
В конце концов она сама решила, что ей нужно научиться хотя бы изображать нормальность на людях, а для этого нужно было куда-то выбираться хотя бы время от времени. Так что Лиз спустилась и они поехали в клуб.
Клуб-бар был полон людей. Громкая хаотичная музыка заглушала даже ее собственные мысли. Пахло алкоголем, потом, блевотиной и кровью. Им как-то удалось протиснуться между телами танцующих людей и занять места у барной стойки. Дэмиан сделал заказ на двоих, Лиззи развернулась корпусом к танц-полу и придирчиво осмотрела всех, ни на ком не задержавшись. Люди танцевали, дергались в ритме музыки, половина из них, вероятно, были под кайфом. Ближе к выходу слышались голоса, что были даже громче музыки, в голосах была ярость, там завязывалась драка или драку пытались растащить охранники, рассмотреть толком ей не удалось. На втором этаже гордо восседали люди, в основном парочками, только трое сидели в гордом одиночестве. Элизабет зацепилась взглядом только за одного мужчину, лица она рассмотреть не могла, но нутром почуяла, что с ним что-то не так, однако, не стала акцентировать на этом внимание.
Девушка не глядя, сделала глоток из стакана, который бармен поставил прямо перед ее носом секундой раньше. Ей здесь не нравилось. Из-за этого вездесущего шума она сильнее ощущала пугающую тишину внутри себя. Из-за жизни, что лилась в этом месте через край она чувствовала себя еще более мертвой. Вечер был безнадежно испорчен, но она помнила зачем пришла. Лиззи не улыбалась, но и не морщилась от недовольства, она старательно держала лицо.
- Я тебя ненавижу. - доверительно поделилась она с Дэмианом, чуть наклонившись к его уху, чтобы уж наверняка услышал. - Чего ради ты притащил меня в это вонючее место? - прошипела брюнетка и отодвинулась. На ответ она даже не рассчитывала, ей просто нужно было выплеснуть злобу. Если время от времени высказываться, желания свернуть шею не возникает. Уэйну она высказывалась часто и с чувством, чтобы не убить его. У Лидделл было не так уж много друзей, тех, что были лучше не убивать. Как максимум можно нанести тяжелые телесные повреждения, но это уже на самый крайний случай.
Элизабет залпом допила содержимое своего стакана. И ровно через пятнадцать минут понялв, что что-то не так. В ней огромным ураганом, готовым снести все на своем пути, поднимался гнев. Лиззи и раньше его ощущала, но никогда он не был таким сильным и всепоглощающим, никогда не надвигался с такой неумолимой быстротой. В ту секунду она как никогда сильно ненавидела весь мир и хотела разнести его, разорвать в клочья. Начать можно было прямо из этого клуба. Какая-то ее часть понимала, что все это неправда, что на самом деле она не хочет смерти всех этих людей, но часть эта была ничтожной.
- Пошел вон! Быстро! - заорала девушка как можно громче, чтобы перекричать музыку и с силой толкнула Уйэна, бужто намереваясь отправить его в полет с высокого стула на пол. Альтернативное проявление заботы в исполнении Элизабет Лидделл, иначе не назовешь. Сама она успела перепрыгнуть через барную стойку. Бармен застыл перед ней, как олень в свете фар. Напуганный и потерянный, отказывающийся поверить в то, что умрет, но предчувствующий именно такой исход происходящего.
- Ты! - девушка обвиняюще ткнула в него пальцем. Это именно бармен подмешал ей что-то в напиток, вероятно, не подозревая какими последствиями это ему грозит. Парень начал отходить назад, но это его не спасло. Лиз схватила парня за волосы и несколько раз приложила головой о барную стойку, потом он вывернулся и отбросил ее назад, прямо на полки, заставленные бутылками. Послышался звон стекла, воздух моментально пропитался алкогольными парами. Вокруг барной стойки собралась толпа зевак, все те, кто любил посмотреть на хорошую драку. С другого конца клуба прорывались через толпу охранники. И именно в этот момент гнев достиг высшей точки и из эфемерного чувства превратился в нечто материальное. Ее гнев стал огнем.
Лидделл вспыхнула так, как будто вся была пропитана бензином. Огонь окутал ее плотным коконом, скрывая от любопытных глаз. Сразу за этим последовал взрыв. Многие люди погибли мгновенно, крики выживших наполнили помещение до самого потолка. Клуб горел, огонь был повсюду, обуглившихся трупов тоже хватало. Лиззи все еще горела, но теперь не так интенсивно. Ей удалось перевести дыхание. Смотря на трупы вокруг и слыша крики боли, она чувствовала, как гнев постепенно отступает. Он доволен и сыт, но на долго ли? Усилием воли она заставила себя потухнуть и стала пробираться к выходу. Языки пламени ластились к ней словно щенки, лизали ее ладони. Огонь был не способен причинить ей боль или вред.